Стены, которые строят люди. «Хватит ли нам силы Сделать так, чтобы упала стена»

«Вовчі лігва, нори лисячі,
А люди хочуть бути вищі»

Если бы меня попросили описать спектакль песней, то это была бы песня «Стены» группы «Один в каноэ».

Все началось как в страшном сне. Было ощущение, что людей одурманили и замуровали живыми, и теперь они хотят снести эти бетонные препятствия. На первый взгляд, у героев получается пробить стену, но не снести ее полностью. Они с осторожностью вылезают наружу. Но смогут ли люди побороть в себе все то, что привело к такому повороту событий? Не вырастет ли стена вновь?

Одна жизнь в них погасла, поэтому герои уже серые снаружи и потрепанные эмоционально, цвета остались яркими вспышками в памяти, а может это только воображение и цветной жизни никогда и не было? Откуда взять силы и вдохновение, чтобы жить дальше?

В сюжет спектакля положено ряд историй об ужасах войны, но не с точки зрения всей страны, а из взглядов отдельно взятых людей, которые считают, что они не причастны к этим событиям, потому что они же простые люди, что они могли сделать?

Каждый рассказ, как исповедь на кладбище, во время которой голова перестает быть покрытой, а персонажи становятся откровенными и незащищенными, и зритель может разглядеть трагедии каждого героя. Для большего ощущения драматизма рассказы сопровождаются режущими и кричащими звуками виолончели, звуками взрывов и характерной пластикой.

Пластика занимает важное место в этой постановке. С ее помощью отображается, как сильно калечит людей война, в движениях появляется что-то одичавшее, а хищное – в характерах. Эффектный визуальный момент, когда актеры превратились в деревья. Пластика отдельно взятого каждого персонажа выглядела эстетично, а вот эффект «замедления» и синхронность вышли не так хорошо.

На фото актер театра имени Ивана Франка Александр Рудинский

Кроме музыкальной, пластической точки зрения, был также и видеоряд, как другая точка зрения на те же проблемы. В рассказе Александра Рудинского появляется самый удачный видеоряд со всего спектакля, отражающий эмоциональное состояние его героя, он открывает глаза только в конце диалога, потому что ответил себе на все вопросы и смог вырваться на минутку из этого кошмара вокруг.

Именно из-за разносторонности взглядов в спектакле кажется, что ведется диалог со зрителем, и впоследствии оказывается, что права выразить свои взгляды у зрителя нет. Когда ты уже готов заговорить и думаешь, что спектакль логично закончился, начинается условный второй акт, где все увиденное до этого превращается даже не в театр, а в цирк. Именно с этого момента можно увидеть, многие забыли, что рядом идет война. А у некоторых людей нет никаких проблем кроме того, что же сегодня сыграть. Вторая часть должна была стать своеобразным протестом, попыткой расшевелить людей, сделать эмпатическими, разобрать стену до конца, а вместо этого получился совсем другой эффект – условная стена начала восстанавливаться.

На серые костюмы персонажи начинают надевать цветные, но это никак не раскрашивает ментальность тех людей из первой части спектакля. Эти души так и остались серыми, в их сознании уже ничего и никогда не изменится. А стена вновь отстроилась. Чтобы показать всю убогость положения, в спектакле используют мат, вставленный не совсем органично, по моему мнению, лишний абсолютно, хоть я и не являюсь адептом классического театра.

Из всего спектакля я запомнила только двух актеров Ивана Шарана и Александра Рудинского, все остальные для меня потерялись, они не смогли пробить мою эмоциональную стену.

Вышла с чувством, что спектакль о войне – только модный тренд, а не актуальная проблема современного украинского общества.

Спектакль «Стена» по пьесе Любви Якимчук и Томаса Меттлер остался для меня вопросом без ответа.

Фото предоставлено пресс-службой театра имени Ивана Франка.

Волонтерка проекта Theatre.love Ягниченко Яна.

Читайте также рецензии на премьеры «Проблема в кубе» от Молодого театра здесь и «Серые пчелы» от театра на Подоле здесь.